ПРИЛОЖЕНИЕ 4

Чесноков С.М.

ПРАВО, СУД И ЗАКОН

Введение

История четвёртой цивилизации это история формирования генотипов мозга в интересах интервентской системы управления. Все социально-политические и религиозные конструкции, внедрённые в человеческие сообщества, работали исключительно на эту цель.

Генотип 422, всегда был и остаётся основным передаточным и исполнительным авангардом внедрения и формирования основ социума и религий, политики и экономики. Все знания давались и воплощались через них. Прогресс – это их рук дело. Всё самое плохое, что было создано на Земле – это их рук дело, как и кое-что хорошее, что ещё есть в Мире – это тоже пришло через лидирующий генотип. Включая людоедское правление народом и так называемую западную демократию.

Единство и борьба противоположностей – один из основных законов диалектики сформулированных Гегелем может быть применён к пониманию сути происходящего, но не в его Гегелевской трактовке, а с позиции истинного понимания процессов на Земле. Всем известно, что Гегель в подтверждение своих законов ловко приводил сотни примеров из области природы и иногда истории. С историей понятно – до 15 века это сплошное сочинительство, а после – политически выгодные трактовки событий. Что касается примеров из области природы, то не корректно их применять к человеку. Природе присуща инфернальность, то есть совокупность качеств мешающих счастливой жизни человеческого общества; такие как обман, агрессия, эгоизм, властолюбие и т.д. Это прямой путь к фашизму.

Может потому и был Гегель любимым философом Гитлера?

В современной трактовке философия Гегеля свелась к простой формуле: Мир изменяется вследствие конфликтов, кто управляет конфликтами, тот управляет Миром. Эта формула многим пришлась по душе и по всему Миру стали возникать локальные военные конфликты, провоцируемые властными центрами.

Прямой военный конфликт это наиболее быстрый способ достижения цели, но не всегда удачный по последствиям, ненадёжен, ведёт к бесконечному переменному успеху, примерно как в Ираке. Есть другой способ – конфликт идеологический, или просвещенческий. Он гораздо более длительный по времени, но требует не военной силы, а напряжения ума и интеллекта. Он медлен и нуден, порой невидим невооружённым взглядом, как в Европе 15-16 века, зато радикален. Как правило, побеждает тот, кто привлечёт на свою сторону наибольшее число сторонников из общей массы человеческого сообщества. Такая победа приводит к более длительному закреплению результата и при этом обеспечивает искреннюю благосклонность основной части общества к победителям.

Мировая история – это не история войн и царей, как нам её преподносят. Мировая история – это в первую очередь история развития товарного производства и социально-экономических отношений. История началась с того, что генотип 422 получил знания о выгодном товарообороте. Разбредаясь в стороны от места своего формирования (предположительно это район Мекки и далее к Йемену), представители лидирующего генотипа с помощью торговли захватили весь мир, ни разу не взмахнув саблей. Разбойники и военные конфликты шли за ними по пятам как следствие и новая форма присвоения материальных благ. Основу военно-разбойничьих кланов составляли изгнанники из среды первичных представителей 422 генотипа, сформировав свой подгенотип по функциональному наделению. Торговое племя из-за излишней любви к своим членам заменяло смертную казнь изгнанием, начиная с Каина. Теперь, видимо, горько сожалеют об этом.

Так как главные участники всех событий и «двигатель прогресса» это представители лидирующего генотипа то, как раз между ними и возникали основные конфликты, как глобальные, так и местечковые. Возникшее в их среде понятие «Право» навсегда рассорило их, и разделило на два враждующих лагеря некогда единый генотип, расколовшийся по степени и качеству возбуждения гена эгоизма. И это единство, и борьбу противоположностей мы наблюдаем довольно давно, только единство возникает очень редко и ненадолго, а борьба становится всё масштабнее, до полной победы… интервентской системы, которая и создала этот конфликт в своих интересах.

Интервентская система  была той движущей силой, которая направляла людской род по выбранному этой силой пути и пресекавшая другие возможности. Представители лидирующих генотипов, наделённые этой силой более совершенным разумом, были и остаются основным исполнительным инструментом в её руках.

Весь настоящий мир, таким, какой он есть, был построен через лидирующие генотипы, начиная с 422, изначально – торговые племена. Именно они, получив знания о прибыльном товарообороте и став жить за счёт этого в других народах Земли, создали нынешнюю цивилизацию, индоевропейские языки и в основном все остальные, а также письменность. Потому как без нужд профессиональной торговли ничего этого никому не было  нужно как, например, аборигенам Австралии.

Они же получили знания о юриспруденции, особенно в области частного права, так как публичное право могли создать и без них, из нужд вождей аборигенских племён и просто нужд народа. Затем эти два права начали пересекаться и совершенствоваться в неразрывной связи друг с другом и с доминированием одного над другим в зависимости от территорий и социума. Частное право регулирует отношения, возникающие на началах равенства сторон, а Публичное право регулирует властные отношения на началах подчинения.

Выше и далее по тексту под определением «лидирующие генотипы» или «четвёрочники» понимаются лица известные в простонародье как евреи. Но так как национальностей не существует, а есть лишь генотипы с территориальной привязкой и функциональным наделением, то употребление слова «еврей» не корректно. Ниже, для справки, дана таблица по количеству видов лидирующего генотипа:

421 – 12 колен           441 – 12 колен           461 – 1 колено

422 – 12 колен           442 – 12 колен          423 – 12 колен

Как видим общее количество видов лидирующего генотипа доведено до 61 или 22% от общего населения Земли. На этом программа интервентской системы была остановлена. Всего предполагалось довести количество видов лидирующих генотипов до 66. Соответственно планировался ввод 462, 463, 464, 465 и 466 генотипов. Каждый последующий формируемый генотип должен был брать всё наилучшее от предыдущих.

Истоки юриспруденции

Изначальная точка возникновения права естественна и, возможно, возникла ещё до появления членораздельной речи – это право матери наказывать своих детей по своему усмотрению. Это право естественно, иначе жизнь несмышлёного ребёнка может закончиться из-за простого любопытства. Чтобы это право не перешло в беспредел, ему есть естественный противовес, ограничивающий его в разумных пределах – любовь матери к своим детям. Далее это право сбалансировано правом повзрослевшего ребёнка, не быть произвольно наказанным своей матерью по её личному усмотрению, так как повзрослевший ребёнок вправе сам определять свою жизнь. В данном случае право основывается на компромиссе силы и любви.

Любое право в основном основывается на силе и если его ни что не ограничивает, то это право стремится к беспредельности. В социуме нет всеобщей любви, есть поиск личной выгоды и, в отличие от животных, у большинства людей «аппетит приходит во время еды» и не заканчивается даже на силой «съеденных» бессчётных миллиардах долларов. Потому как чем больше долларов, тем особь сильнее, тем больше у неё аппетит.

Социум изобретён не столько для того, чтобы вместе было легче жить, как это принято думать, сколько для того, чтобы более умные жили за счёт менее умных сограждан. Так происходило не сразу, а постепенно. Когда в сообществах выделились вожди и шаманы, то право на лучшие куски было сбалансировано с приносимой ими пользой. Недаром на первых порах несоответствующих своей должности вождей и шаманов беспощадно казнили (почитайте Д.Фрэзера). Позже, наиболее ушлые из них, присвоили себе право быть избранными пожизненно, без учёта действий на посту. Дальше явилось право передавать свою должность по наследству детям. В итоге это вылилось в защиту этих прав в виде приживальщиков, т.е. «дружины», будущей «элиты», которой лучшие куски раздаёт уже не народ, а власть. Такое стало происходить после внедрения евреев в элиту местных аборигенских племён.

В результате видим первое несбалансированное право – право быть избранным пожизненно и передать свою должность по наследству детям. Главная особенность таких несбалансированных прав их безотзывность, чего в первородном праве матери нет. Основа социума свершилась. Естественно в таком обществе нет места суду, перед которым все равны. Есть наказание за проступок перед «обществом» (т.е. вождём), аналогичное первородному праву матери, но нет сбалансированности в виде любви, ибо одинаково любить всё общество весь мир физически невозможно. Есть только выгода вождя и выгода его окружения – «дружины». Так что этот «суд» не есть суд. И это «право» не есть право.

Гражданское право в России до 1861 года называлось уложением о наказаниях и соответствовало первородному праву матери наказывать своих детей по своему усмотрению и так же разбирать их споры. Гражданское право, где «граждане» это дети вождя – хуже материнского права. Тут нет никакой, даже предвзятой любви. В соборном уложении 1649года  «Тишайшего» Алексея Михайловича за убийство боярина бралось 100 рублей, а за холопа 1 рубль. Здесь право несбалансированно ровно в 100 раз, особенность, которую лучше назвать несправедливостью.

Другая особенность состоит в том, что это право налагает на свободных от рождения граждан обязанность «любить родину», с наказанием за нелюбовь. Под любовью к родине понимается любовь к «конторе», которую представляет вождь с дружиною, как к маме, хотя об этом прямо не говорится, но сквозит в каждой статье. При этом «мама», любить своих «детей» фактически не обязана. Просто декларируется на словах, что «контора» вас любит, хотя это и противоестественно, по сути,  потому – невозможно.

Аппетит приходит во время еды. Поэтому за лучшими кусками вождю и «дружине», гражданское право предусмотрело сотни обязанностей для своих граждан, которые были через это противопоставлены конторе, которая стала называться государство. Так право на власть стало безотзывным, а гражданин превратился в раба, которого можно отправить на нужную конторе войну, примерно как собаку за уткой в болото.

В итоге контора-государство от хорошего питания разрасталась, права граждан скукоживались до нуля, а обязанности перед государством близились к бесконечности. Остаток «гражданственной» части права был поделен между светской и  церковной иерархиями, чтоб они разбирались друг с другом. Это нашло отражение в известном Соборном уложении 1649 года, где подробно рассматриваются судебные казусы внутри «конторы» (между элитой), а для простых «граждан» оставлен только «сыск, правёж» и «смерть без всякой пощады».

Этот прообраз гражданского права имел в себе право процесса и вещного права членов «конторы», просто никаких вещей у остального народа не было. Государственное право предписывало членам «конторы» правила служения царю, а «гражданам» правила служения «конторе». За нарушение установлений в состав  уложения входило уголовное право. А вот о праве граждан  ни слова, зато наказаний со счёта собьёшься.

Посему, видно, что это не право, а произвол над гражданами, основанный на силе «дружины». Именно поэтому это право в полном смысле является гражданским правом, ничем не ограниченным правом царя-государя наказывать своих «детей-граждан». Так же регулирует взаимоотношения царя с элитой и их личную собственность – граждан. В результате, частное право повзрослевшего человека, так и не побывав у него в наличии, превратилось в его обязанность перед царём и его «подцарьками», точно в такую же непререкаемую, какую он нёс перед родителями в детстве.  Только ещё раз заметим, что злоупотребление этим гражданским правом со стороны «вождя» и «дружины» не ограничивалось любовью. Так как вожделение выгоды не только беспредельно, как любовь матери, но и несовместимо вообще с любовью, к своим «гражданам». И самое главное, в этом несбалансированном и безотзывном гражданском праве нет места нынешнему понятию прав человека.

Если вплотную заняться рассмотрением исполнения российских законов публичной властью и судами, то понятно, что в России никогда не существовало юриспруденции, как она понимается на Западе. У нас юриспруденция это наказание мамой-государством непослушного малыша, а на западе  это ринг, где соревнуются перед судьёй истец и ответчик, даже если одна из сторон само государство. Наши доморощенные законы не  предназначены совсем для использования внутри страны, а только для хвастовства перед Западом, типа у нас всё в порядке. Этим прикрывается якобы стыд наших правителей перед самими собой, ибо для Запада и так всё ясно с нашей юриспруденцией.

Но и на Западе не знают, откуда и как произошла юриспруденция. Это потому, что никто не знает истинной концепции мировой истории, её первоначальный толчок и смысл развития.

Обратимся к «Британнике». Она проявляет в этом вопросе столько самонадеянности, что как будто знает всё непоколебимо. Начинает она издалека от собственности (property). Ибо понятие частного права неразрывно связанно с «горизонтальными» отношениями людей. А эти отношения, все кроме любви, вещные, собственнические.

Сегодня, в английском понимании это «объект юридических прав», «имущество» или «богатство», с сильным оттенком индивидуальности. Английское слово получилось или непосредственно, или через французский язык от propriete от латинского proprietas, что означает «специфический характер (природа) или качество вещи». В свою очередь, слово proprietas получено из прилагательного proprius, означающего «специфический» или «собственный», в противоположность слову communis, «общий». Само рroprius имеет неуверенную этимологию, но вероятно связано с индоевропейским корнем, который на латыни prae и prope, по-гречески – prin и на санскрите – pra. Это ядро значений, которые могут быть переведены как «перед», «прежде», «близко к», «от имени». Таким образом, это «то, что прежде, чем прибудет», или «что отделяет индивидуума и вещь друг от друга». Это отношение лиц друг к другу, или разделение, отделение «меня» и «тебя» («вас») по расстоянию и времени.

Далее «Британника» сразу переходит в 17 век. Поэтому прокомментируем то, что написано выше. Конечно, «Британника» не знает об образовании и действиях торгового племени. Вернее, знать-то знает, ибо именно из нее о торговом племени можно всё узнать, но не придает этому значения. И даже сильно сомневается, что древние представители лидирующего генотипа и торговое племя – это одно и то же. Это у нее, видите ли, не доказано. И поэтому у нее никак не получается сделать правильный вывод из сведений предыдущего абзаца. Весь этот куст значений, на первый взгляд не соответствующих друг другу, означает ни что иное как товар, в нынешнем понимании этого слова. И в то же время – наследство.

Латынь и греческий оставим в стороне, так как это все тот же древнееврейский язык, и остановимся на санскрите – предке индоевропейской семьи языков. И выпишем подряд значения корня «пра»: товар всегда имеет значение «перед» и «прежде» продажи. То есть, он всегда имеет историю. Товар на то он и  товар, чтобы быть «близким к» (назначенным к продаже), притом «от имени» одного индивида, «к имени» другого индивида. Товар всегда понятие ожидаемое, не столько его прибытия физического, сколько прибытия как ожидания, то есть, он  «то, что прежде, чем прибудет». Особенно в отношении товара хорошо звучит его описательное определение: «то, что отделяет вещь и индивида друг от друга», то есть еще не проданную, но предназначенную к продаже вещь. Особенно хорошо, законченно определяет товар последнее определение «Британники»: «отношение лиц друг к другу, или разделение, отделение «меня» и «тебя» («вас») по расстоянию и времени». Ибо «отношение лиц друг к другу» как покупатель и продавец – есть разделительное отношение, притом предельно ясно сказано, что «от меня» «к тебе», «к вам».

Но товар, являясь собственностью, не может избежать наследования, иначе это – грабеж или растаскивание как бы «ничейного» имущества.

Ученым, которые составляли «Британнику», только «общепризнанное мнение», что торговлю выдумали сами собой все  племена на свете одновременно, мешало сопоставить товар и «санскритское» определение собственности. Ибо товар – собственность преходящая, как «по расстоянию», так и «по времени».

«Когда свойство этого слова (напомним – СОБСТВЕННОСТЬ) появилось в английском языке, оно регулярно используется в значении латинского языка proprietas, или в других словах, легко получаемых из него. Перед 17-м столетием редко можно встретить это слово в его современном смысле объекта юридического права. И даже тогда, когда это именно так понимается, контекст почти всегда подразумевает вещь или группу вещей, принадлежащих индивидууму, но пока не узаконенных на бумаге. И только много позднее это слово стало нормальным юридическим понятием индивидуальной собственности».

Выше недаром выделено «перед 17 столетием», это 16 век. Медичи – основатель католичества и банковского дела в Европе умер в 1464 году, «наполнив папскую казну до отказа» (так пишут «историки»). Из этого вытекает, что в 15 веке еще не было никакого банковского дела, так как не было еще устоявшегося понятия собственности. Просто было много денег в одной куче. Но не было еще закона, закон был только внутри самих торговцев, наружу не прорвался. Тогда куда делась Римская империя, якобы жившая, как нам врут историки, чуть ли не при современной юриспруденции.

Почему вплоть до начала реформации и просвещения (15-16 века) «редко можно встретить это слово в его современном смысле объекта юридического права»? Тогда как, оно известно со времен «древних» греков. Не следует ли из этого, что «древнеримское» (скорее уж «древнегреческое») частное право было запрещено христианством в образе католичества? Как и галилеево «а, все-таки она вертится».

Вот ещё одна мысль из «Британники», кратко примерно так: на Западе все шло к тому, чтобы придать собственности юридический вид, «незападная» собственность (азиатская) все еще продолжала пониматься в самом раннем архаическом смысле. То есть, она перестала пониматься в главном своем свойстве как передаваемая, движущаяся, а стала пониматься в статическом свойстве. Понятнее будет так: царская да боярская и больше – ничья. Не потому ли в России в гражданском праве больше публично права, чем частного?

Далее «Британника» начинает делить право на восточное и западное. Кратко примерно так. На Западе стала прослеживаться тройственность собственности: владение, пользование и распоряжение. И продолжает: «триумвират принципов собственности – банальность на Европейском континенте, где долго считалось, что эта тенденция была свойственна Римскому праву (значит, что сегодня так не считается?). В непромышленных обществах (Восток) комплекс правоотношений  материального производства глубоко связан с семьей. В них экономика и семья глубоко связаны. Промышленные же общества (Запад) контрастны в том, что в них отделено производство от потребления, то есть, экономика от семьи. В результате, в правовых системах непромышленного мира, собственность, используемая в производстве, и собственность, используемая в семье,  разделяются функционально и имеют тенденцию обращаться к различным телам закона».

Тем самым «Британника» утверждает, что на Западе в отличие от Востока как производственная, так и семейная собственность «обращается» к одному и тому же «телу закона», то есть частному праву. А вот на Востоке производственная собственность «обращается» к публичному праву, а семейная собственность к праву частному. И именно поэтому, запутавшись в этих двух «правах» окончательно, на Востоке и было выдумано «гражданское» право – смесь из двух разных систем права, которую нам не может вразумительно объяснить ни кто.

Почему такая разница в системах права произошла на Востоке и Западе, «Британника» не знает, как бы  оправдываясь: «Современная антропология испытывает трудность, делая вывод относительно истории. История многих незападных обществ достоверно известна за очень непродолжительное время». Хотя, древнее Вавилона и Египта этой самой истории ничего не известно. Даже их Древний Рим «моложе».

Так и не разобравшись с восточной юриспруденцией, «Британника» опять смотрит на Запад. И видимо удивляется: «Агломерирующая тенденция римской юридической мысли никак не проявляется в политической и философской жизни того времени, кроме общих идей». А как ей «проявляться» если никакой Римской империи вообще не было. И вся её «история» высосана из пальца.

«Британника» идет дальше: «Нет никаких оснований полагать, что основание римского права явилось следствием социальных причин». Какие тут могут быть «основания», если вся римская история – сплошной роман. «Следствием социальных причин» юриспруденция и не могла быть, «социальные причины» безжалостно подавляют власть имущие, а не делают им юриспруденцию, чтоб они могли процветать. Особенно в те, жестокие времена.

«Британника» констатирует: «Происхождение классов именно в это время кажется очевидным. Владение собственностью в это время – вероятно. Но множество проявлений владения собственностью с легкостью не может быть приписано какому-либо классу». Другими словами, и «классовый» толчок к созданию юриспруденции не оправдался. «Британника», конечно, не могла заметить «класс» лидирующих генотипов. Она рассуждает с позиций сегодняшнего дня, когда «четвёрочники» как бы многонациональны.

Знакомить нас с «происхождением» римского права «Британника» завершает следующими словами: «Вместе с тем, абсолютно не развито понятие защиты собственности от государства». Как же так? Ведь основа современного частного права как раз и заключается в том, что государство и индивид – равноправные субъекты этого права. Просто у древних представителей лидирующего генотипа из торговцев никогда не было государства, и даже понятия такого не было. И торговцы, не в пример нам, были очень практичными людьми. Так что борьбу с тенями не выдумывали.

Далее «Британника» устав объяснять то, чего сама не понимает, переходит на Британские острова: «В Англии понятие собственности на землю появилось в конце 12-го столетия от частичного контроля до феодального владения. Путь, которым это случалось, был необычно комплексным. От судебной гарантии феодальному лорду подневольных людей до свободных арендаторов и владельцев собственной земли». Проще говоря, обычный рэкет и право сильного на определённую часть рабов.

Далее она продолжает: «В 16-ом столетии лорды в отношении своей земли были ограничены только получением за нее арендной платы. (То есть подневольные люди уже были запрещены). Имеются, однако, некоторые данные, что собственность уже получила некоторую юридическую защиту от притязаний короля. Приблизительно, то же самое существовало в континентальной Западной Европе».

По «притязаниям короля» скажем проще, основываясь на самой английской истории: руки у королей стали коротки, так как лорды договорились между собой и с народом, что и вылилось в принятие знаменитой Хартии Вольностей. Что касается «ограничений лордов только арендной платой», то и это понятно. Английские лорды эксплуатировали собственный народ, поэтому рабство длилось недолго и не повсеместно. А, например, в России народ эксплуатировали хазарские пришельцы (423 генотип), которые народ считали чужим, примерно как негров в Америке. Вот там рабство и дотянули до 19 века, основываясь на Соборном уложении царя Алексея Михайловича (1649 г.).

Дальше частное право у «Британники» развивалось следующим образом: «В начале 17-ого столетия голландский юрист Хьюго Гротиус объявил теорию, согласно которой государство имело право изъять частную собственность. С другой стороны, это можно было осуществить только для пользы всего общества и с компенсацией бывшему владельцу. В конце 17-ого столетия Сэмюэль фон Пуфендорф очистил теорию собственности от ее древнего происхождения на праве военного захвата. Для этого он призвал усилия государства защитить ее и охранить от военного захвата. Современник Пуфендорфа Джон Лок выдвинул другую теорию, согласно которой собственность – это скорее не только вещь, которую можно захватить, а факт, то есть, собственник смешал свой труд с вещью, создав новую, большую собственность. И это право на вещь, проистекающую из труда – естественное право. И эта собственность не требует государственной санкции, чтобы иметь законную силу. Но она должна, однако, быть защищена государством».

Ещё «Британника» доводит: «Смесь римского и церковно-католического права, известного как Общее Право действовало в Европе при отсутствии местных законов. Комментаторы этого права 14-15 веков описывают преобладание феодальных форм собственности в терминах римского права. Но это скорее католическое представление, чем римское. И это скорее католические, чем римские идеи собственности потому были общеприняты, что составляли часть университетской подготовки юристов».

«Британника» не знает, что торговлю «придумал» лидирующий генотип (был функционально наделён интервентской системой). Она не знает, что католичество было «куплено» первыми Медичи у Магомета II вместе с византийскими рукописями, переписанными потом «как надо» в «Историю Древнего Рима».  Она как бы здраво пытается рассуждать о «смеси церковно-католического и римского права». Почему же вдруг эта «смесь» начала действовать в Европе? Ведь это бред, что в Европе «отсутствовали местные законы». Публичное право есть как минимум у всех стайных животных. Почему то «римское право» как сквозь землю провалилось с приходом католичества, а потом выскочило как чёрт из табакерки в Реформацию католичества и Просвещение.

Если подытожить всё, что наговорила выше «Британника», то это не похоже на исток частного права и юриспруденции, а выглядит как чистое жизнеописание. Как, например, что кушали на обеде у фараона, не вдаваясь в подробности, откуда все эти яства взялись. Самое смешное здесь то, что «римского» права, как будто не было вовсе.

Как следует из выше сказанного, публичное право возникает даже в стае бродячих собак, потому рассуждать о его возникновении особо нечего, оно очевидно. Это первородное право, можно сказать – врождённое. Право родителей любящих и обучающих своих детей, перешедшее постепенно в право сильного или слишком умного вожака, царя, шаха, князя, императора. И нужно ему право для тог, чтоб сытно есть, мягко спать и удовлетворять все свои желания, в том числе и сексуальные, наиболее приятно.

О развитии публичного права говорить особо нечего, разве только об унификации наказаний. И всё – публичное право готово. Потому как публичное право, в большинстве случаев, это наказание за проступок перед царём, но как бы перед «народом». О его нынешних градациях, разделах и подразделах говорить тоже особо нечего, всё это в пределах понимания средней школы. Заметим только, что право собственности на всё и вся в этом публичном праве принадлежит царю, князю, шаху, султану; как и в собачей стае, где самки принадлежат вожаку, причём все разом.

Определение понятия «Право» в официальных источниках звучит довольно красиво, например, так: «Право — единство равной для всех нормы и меры свободы и справедливости». В реальности такого и близко не найдёте, особенно в настоящее время. Так как всеобъемлющее зло уже давно мимикрирует под добро то и форма определений есть лишь имитация «добрых» намерений с совершенно обратной реальностью. Понятие «Право» давно уже стало инструментом подчинения человечества интересам лидирующих генотипов. Одной из форм паразитического управления.

Частное Право

Поскольку, как было показано выше, публичное право и гражданское право очевидны, и возникают сами собой в результате общежития людей. Этого сказать нельзя о частном праве, поскольку оно не самоочевидно и для его появления требуется определённая работа ума и определённое состояние сознания.

Начнём с рассмотрения русских слов с корнем «pra» -«пра», этот санскритский корень был рассмотрен выше с подачи «Британники». Этот корень там смахивает на «товар» или «товарную сделку», отчуждение от меня к тебе, «куплю-продажу», разделяет производство и потребление, как бы представляет товар в обороте.

А вот старое русское слово «пра» означает истину, справедливость, откуда и пошло слово «Право» (juris). Так же это слово «пра» означает закон, правый или просто ПРАВДА – как отличие от кривды, вранья (по Далю).   Это же слово означает в производных словах связь с родством, например: праматерь, праотцы, прадеды. В некоторых словах вторичное, третичное родство: прапрадедушка, пращур. Это всё, делает слово неопределённым и многозначным, но и ассоциированным с санскритским «pra». Слово правый – имеет значение лучший (чем левый). Правда, даже как юридическое понятие и с точки зрения закона, говорит о том, что это хорошие вещи или действия в отличие от плохих. А в значении связи этого слова с однотипным повторяющимся родством, придаёт ему значение устойчивой связи, которой, в свою очередь, придаётся большое значение. Видно, что это слово настолько старо, что аж в санскрите его начало, а сам санскрит имеет древнееврейские лингвистические корни.

Некое особенное значение приобретает слово «прах» с этим же корнем. Мы понимаем это слово не только как останки человека, как бы сожжённого, что особо характерно для индусов с их санскритом, но и для всего неживого, которое вдруг перестало существовать. Например: «всё пошло прахом». То есть было и перестало быть.

Ещё есть близкое по корню слово «пря», которое Даль считал равнозначным слову распря. Но это слово, из выше изложенного, может означать «заключение договора», а распря – неудача в попытке его заключить. Например: пряжа, упряжь. Когда из элементов создают нечто целое. Или прения – обсуждение чего либо. Распрягать – восстановить первоначальное состояние упряжи как раздельных элементов. Потому распря – это недоговорённость при сделке. Например, на Востоке продавец и покупатель традиционно торгуются до посинения, а покупателя, берущего вещь без торга по первоначальной цене, презирают. Это потом распря, из мирного расхождения взглядов покупателя и продавца на цену товара, превратилась во вражду, которая изначально не предполагалась. Распря – расторжение мирных прений о цене. У Даля смотрим: «распря – пря, спор, прение, состязание, несогласие, раздоры, ссоры, смуты». Даже здесь видно, как спор и состязание превращаются во вражду и смуту.

Есть древнее слово «праца», которое обозначает просто труд. Залетело в русский язык видимо от хазар, потому как в древности у «четвёрочных» генотипов был один труд – торговля. Вот ещё старинное русское слово «прасол», которое у Даля означает того, кто скупает и перепродаёт что-нибудь. Начинали прасолы видимо с соли. Покупали её на озере Баскунчак, в Хазарском каганате и везли её далее везде. Слово «соль» на всех языках индоевропейской семьи практически неизменно, что говорит о преобладающем значении этого товара в древности.

Ещё пример, в английском языке право как сторона и право как юридическое понятие пишутся аналогично – right. Так же и в русском языке. Или русское слово «справка» и английское «прайс» – цена. Суффиксы и окончания большой роли не играют, поэтому справка это всего лишь ценник или прейскурант. В английском же языке это слово прямо происходит от «пра».

Всё, что было проделано выше, приводит к пониманию того, что частное право происходит от соединения торговли и права на товар, в понимании его как факта в связи с историей его происхождения. Они обозначаются одним и тем же «санскритским» словом. В кавычках оно потому, что оно не санскритское, а древнееврейское. Санскритским оно стало потому, что один из торговых соляных путей шёл через Афганистан и Индию до Тихого океана. А в связи с тем, что с древности там был деспотический способ правления народом, язык там закостенел в своём развитии с «санскритских» времён.

Случается, что некоторые проворовавшиеся в России граждане убегают с наворованным в страны «Западной демократии», предполагая счастливо и приятно там прожить. И позже, у них вызывает искренне недоумение вопрос со стороны местных властей – «Откуда деньги». Они же понятия не имеют, что деньги – это эквивалент товара, а товар, только тогда товар, когда есть история его происхождения.

Так как же создавалось частное право (с идиотским прозвищем «римское»)?  Именно так как требовалось для эффективной прибыльной и безопасной торговли. Потому-то частное право и товар, торговля, оборот однокоренные слова. Propriety – собственность, образованна из двух слов. Товар и его история (праматерь этой собственности). Чтоб все знали, что он не с неба упал.

Генотип 422 (торговое племя), скорее всего, начал свой путь с юга Аравийского полуострова как бы в два рукава. Восточный рукав прочёсывал восточные страны и народы (Вавилон, Персия, Индия, Китай, Кавказ и далее в Европу), застревал там, привнося в местные языки своё и изменяя свой – впоследствии ставший индоевропейской семьёй языков. Западный рукав, продвигаясь через Эфиопию, Египет, северное побережье Африки и далее через Гибралтар в Европу – точно таким же образом создал афразийское древо языков, в которое, в итоге, вошла и индоевропейская семья, естественно вместе с европейцами. Чему никак не найдут объяснения лингвисты.

Частное право возникло из частной собственности (у 422 генотипа на товар). Откуда эта частная собственность взялась. Например, сделал удочку, она твоя. Поймал ей рыбу, то же самое. Это настолько естественно, что никому в древних племенах не пришло в голову придумать этому праву отдельный термин – частная собственность. И тем более регламентировать эту собственность неким частным правом. Ведь это понятная, общественно установленная и неразрывная связь человека и сделанного им орудия труда или быта. Другое дело грибы-ягоды в лесу, плоды на деревьях, рыба в речке или почти готовые удилища, растущие пока в виде деревьев-кустарников. Всё это ничьё. А чтобы было моё-твоё надо приложить к ничейному труд. Приложил, получил результат в виде готового продукта – возникло естественное право на собственность.

Ничейное, это почти синоним всеобщего. Иди и добывай по мере необходимости. Потому, невозможно себе представить, земля, её плоды, недра, реки, животные в виде диких стад, ископаемые в земле, а тем более живые люди с землёй, на которой они живут, могли стать предметом частной собственности отдельного индивида. Ни один учёный не найдёт в первобытных обществах той силы, которая привела бы всеобщее  к частному. Просто так ни кому и в голову не могло прийти объявит, например, дикую оливковую рощу неподалёку – своей частной собственностью.

Но вот интересно. Институт частной собственности, на несделанное своими руками появился из ничего. Вернее из абстракции, чистого умозаключения. Этот институт удивительно однообразен по всей Земле. Но ведь даже сегодня, при 6,5 миллиардах населения, от деревни до деревни всё же далековато, нужен автомобиль или лошадь. А в древности населения было гораздо меньше, а расстояния между деревнями соответственно дальше. Так что тут два варианта: либо это представители лидирующего генотипа, как торговое племя, продвигаясь через народы с изобретённым им институтом частной собственности, внедряли его повсеместно, либо поверить в то, что все первобытные племена, живя в несопоставимых условиях, мыслили в одном и том же направлении, причём одновременно.

Институт частной собственности, на несделанное своими руками, почти мгновенно, по историческим меркам, распространился по всей Земле. Значит, если он не упал с неба, то, видимо, возник в голове в одной точке, как раковая опухоль и довольно быстро поразил весь земной шар.

Так как ни один народ на Земле, исключая представителей «четвёрочных» генотипов, полностью никогда не «переселялся», не внедрялся в другие народы в полном своем составе, нужно сделать вывод о том, что именно то место на Земле, где данный народ «сотворил Бог», это и есть его земельная собственность, абсолютная и несомненная. Купленная земельная собственность, как предмет и понятие, внедрена в наше сознание и право лидирующим генотипом их четвёрок. И в большинстве случаев покупка осуществлена обманом за миллионную долю истинной цены, что не должно охраняться законом. Не говоря о завоевании земли, тоже идущем от торгового племени, от его разбойной части.

Например, как сами палестинцы, так и их ближайшие народы-соседи прекрасно знают, что народа называемого «евреи» на этом самом месте в округе Иерусалима (палестинской деревушки Эль-Кудс) никогда не «сотворял» ни один бог и не один дьявол. И они произвол «демократического Запада» воспринимают точно так же, как вы восприняли бы бродягу, явившегося к вам в дом и сказавшему вам: «Теперь я здесь буду жить, мне здесь нравится, а международный совет президентов не возражает».

Самая древняя историческая книга на Земле считается Библия, она же Тора или Мишна. Почему же её сочинители не написали о том, как возник институт частной собственности на всеобщее, вместо «Авраам родил…» (Какой-нибудь  Ваня-дурак тоже кого-то родил, инструмент имеется). Значит не нашего это ума дело знать о причинах и следствиях распространения института частной собственности на всеобщее. На этот счёт они молчат, мало того подспудно декларируют, что частная собственность на всеобщее, не сделанное своими руками, существовала ещё до появления человека.

Будущее должно быть за концепцией не государств, а народов, будь их хоть многие тысячи, а не сотни как официально сейчас. Но это вряд ли случится до тех пор, пока  самые «современные» государства не навоюются всласть. За это время изничтожат все малые народы, как физически, так и размазав их по географии не оставив корней, несмотря на всю политическую трескотню насчет самобытности и уникальности их культур. Может занесут их в «красные книги» по типу исчезающих видов растений и животных. Но сегодня отстреливают животных и из «красных книг», боясь «птичьего» гриппа. Каких-нибудь африканских «пигмеев» отстреляют по какой-нибудь аналогичной причине, например, из-за СПИДа. Как говорится: «нет тела, нет дела».

Всем понятно, что ни Ротшильды, ни Абрамовичи, без преступного обмана, даже за сто жизней не смогли бы выработать своими головой и руками даже части своих богатств. Но человеческие мозги так искорёжены  интервентской пропагандой, что все готовы смириться с этим идиотизмом. Если брать в расчёт, например, голову, неужто Абрамович умнее Ньютона или того же Григория Перельмана? Разумеется, нет. Но они применили свою голову для блага всех людей, без исключения, а Ротшильды и Абрамовичи применили свои мозги только для себя, чтоб жить за счёт других. В этом и заключается внутривидовой паразитизм.

Историки выпячивают триумвират собственности: владение, распоряжение, пользование. Якобы в «древнем Риме» так сформулировано. Владеть миллионом горшков или сотней домов с точки зрения полуобезьян-аборигенов неестественно, поэтому им придумали религии-идеологии, что владеть можно, но только представителю лидирующих генотипов, ему Яхве якобы разрешил. Одним домом и тремя горшками он будет пользоваться, а другие продаст или сдаст в аренду, то есть распорядиться. Триумвират нужен только «четвёрочникам», чтоб придать правовые формы состряпанному ими институту частной собственности  в глазах местных аборигенов.

Поэтому следующий институт, созданный «четвёрочниками» для защиты своей собственности, вообще не касался местного населения. Это суд на основе частного права. Ветхозаветный суд на основе частного права не надо путать с, устроенным для гоев, судом на основе гражданского права, права царей наказывать своих холопов. Изначальный древний суд на основе частного права действовал исключительно для торгового племени и разработан до тонкостей ещё до написания Библии.

С возникновением прагосударств во главе с царями, императорами, шахами возникла частная собственность на землю, леса, реки, озёра, людей, на «честь и на совесть». Прямое владение, пользование и распоряжение этими ресурсами по сравнению с торговлей давало значительно больший простор стяжательству и накоплению богатств. Вплоть до всей Земли в частной собственности одного человека. Это была вторая, расширенная частная собственность на несотворённое тобой лично. Первая частная собственность была только для лидирующего генотипа, она действовала среди их торговых колен и не затрагивала аборигенов, а вот вторая частная собственность уже относилась напрямую к аборигенам и их землям.

Зададимся вопросом. Приходило ли в голову кому то из «богоизбранных» положить предел стяжанию неестественной собственности в одних руках. Понимая, до каких тонкостей было разработано частное право в среде торгового племени и по некоторым фактическим событиям (когда кто-то из «избранных» неожиданно сильно разбогател), идея лимитировать неестественную собственность в одних руках не только приходила, но и воплощена. Только эту очевидность следует прикрывать от аборигенов, рассредоточивая неестественную собственность между своими, избранными.

Из выше сказанного, очевидно, что частное право и независимый суд придумали торговые колена «четвёрочников», ибо сама торговля без этих институтов невозможна. Независимость суда у них выражалась не в нынешнем понимании, как независимость от властей и корпоративных интересов, а в понимании более древнем – независимость от гражданского права вообще, то есть права «царя» наказывать своих «детей». Другими словами, древние торговые колена с момента основания торговли (движение товаров между народами) создавали в каждой стране своё рассеянное мини-государство внутри. С тех пор и возникло понятие «государство в государстве».

Вот статья Ноэля Теда «Пророчества Даниила о последнем времени. Часть 3. Суд над иудеями. История Стефана». Рассмотрим приведённые в этой статье принципы отправления еврейского правосудия.

Вот, например, что пишет автор: «…имелся определённый порядок, предписывавший иудеям, как следует производить судебное разбирательство. Этот порядок был установлен для того, чтобы:

1) полностью исключить возможность осуждения невинного человека.

2) Иудеи верили, что если синедрион выносил смертный приговор чаще, чем раз в 7 лет, то с синедрионом что-то неладно.

3) Целью заседания синедриона фактически являлось оправдание (насколько это возможно).

4) Синедрион состоял из 71 члена. Совет располагался полукругом. Ни один член синедриона не имел преимуществ в месте расположения.

5) Самый новый член совета допрашивал свидетеля первым, так что никто не мог быть напуган мнением старейшины.

6) Свидетели изолировались, чтобы ни один из них не мог подогнать свои показания под сказанное другим.

7) В случае выявления факта ложных показаний, правила требовали немедленного освобождения обвиняемого.

8) Суд должен был производиться в ритуальной чистоте, то есть в дневное время, после совершения утреннего жертвоприношения и перед вечерней жертвой.

9) Если не удавалось найти ни одного свидетеля, то признание вины самим обвиняемым не могло служить достаточным основанием для признания его виновным. Необходимо было иметь согласованные показания хотя бы двух свидетелей.

10) Наконец, когда были выслушаны все свидетельские показания, синедрион должен был перейти в другое место для рассмотрения вопроса вины или невиновности и объявить приговор на следующий день. Это время отводилось для неторопливого обдумывания.

11) Если же вдруг обвинительный приговор выносился единогласно, то это считалось действием толпы и обвиняемого следовало освободить.

12) Когда на следующий день виновного, наконец, уводили для приведения приговора в исполнение, в синедрионе выставляли человека с флагом. Если в любое время поступало новое свидетельство, флаг опускали, и человек верхом на лошади направлялся к месту исполнения приговора с заявлением о том, что появился новый свидетель. Тогда суд возобновлялся.

13) Крайней мерой предосторожности служило такое обстоятельство: если кто-то смог привести новое юридическое основание, ведшее к приговору «не виновен», этому человеку гарантировалось пожизненное членство в синедрионе».

Как видим, этот суд не является безапелляционным судом «родителей», «царей», «патриархов» над своими подчинёнными «детьми» – «рабами божьими». Такой суд не мог быть осуществлён в рамках гражданского права, осуществляемого по личному усмотрению или произвольно. Получается, что изначально синедрион – это верховный суд, рассматривающий особо важные и сложные дела торговцев.

Так, где же возник впервые этот суд? Скорее всего, рядом с точкой, где впервые были даны знания о прибыльном товарообороте, предположительно между Йеменом и Аравией (исходя из архитектурных особенностей древних строений). Там недалеко находится очень древний город Медина. Помните слово медиана – то, что делит противоположную сторону треугольника пополам. То есть – посредник. А суд и есть посредник, в разрешении споров и конфликтов.

Можно ли представить, чтобы власть имущие, не говоря уже о папе с мамой, используя гражданское право, задумывались бы над проблемой «полностью исключить возможность осуждения невиновного человека»? Исходя из пунктов 9 и 10,  даже папа с мамой могли всыпать ремня ребёнку лишь на следующий день после проступка, в результате «неторопливого обдумывания». А уж если родители лупят своё дитя чаще чем один раз в семь лет, то с ними (не говоря о царе), «что-то неладно». И необходимо вмешательство народа, то есть – перевыборы.

Из выше сказанного понятно, чем отличается гражданское право (право «папы-царя» наказывать своих «детей») от частного права (индивидуального права «деток-народа» не быть битыми неадекватно или без вины). Потому-то «четвёрочники» и не подчинялись гражданскому праву стран проживания, создавая «государство в государстве». Чтоб не быть «покалеченными» вдруг озверевшими «родителями», хоть они потом об этом и пожалеют.

Суд был дан в среду лидирующих генотипов прямо с «сотворения мира», так как до них никакой писаной истории вообще не было.

Есть довольно известный историк, Эрнест Ренан. Считается, что историю генотипа известного как евреи лучше него не знает ни кто. В своей работе («История израильского народа») почти на тысячу страниц он пишет: «Софер (sofer) – вербовщик рекрутов. Иногда колена временно объединялись, и власть вручалась одному предводителю. Это софет (sofet) – судья. Он походил на римского диктатора. Власть его была неограниченна. Как суверенный монарх, софет был очень слаб, но в сфере своих полномочий – неограничен. Эти правители составляли почти непрерывную цепь, недоставало только перехода власти, передаваемой от отца к сыну. …Выбор – общее сознание того, что данное лицо предназначено к власти».

Получается, что израильтянам нужны были эти софеты и они их постоянно выбирали. Софет – это судья, а никакой не царь,  ибо у остальных народов с судейскими функциями превосходно справлялся именно царь, произвольно, по своему усмотрению «казня и милуя».

Посмотрим что-то близкое по семантике, с корнем СОФ. Например, слово «софизм», оно же «софистика». Это слово сегодня почти матерное. Словарь иностранных слов нас учит: «Софизм – ложное по существу умозаключение, формально кажущееся правильным, основанное на преднамеренном, сознательном нарушении правил логики». Словарь Ожегова вторит в том же духе: «формально кажущееся правильным, но по существу ложное заключение…». Большая Советская Энциклопедия распространяется более пространно, но в том же смысле. Но вот если заменить суффикс изм, то Словарь античности поправляет выше сказанное, заостряя историю вопроса: «Софистика – учитель мудрости, духовно-воспитательное течение. Развитие …правосознания  потребовали глубокого общего и специального образования, а также владения риторическими навыками. Тесная связь между теорией и практикой. Переориентация с природы на человека, на общество, на правовые отношения. Сравнительное изучение конституций и законов различных полисов, многообразие возможных точек зрения на одну и ту же проблему. Об одной и той же вещи можно судить двояко, причем с взаимоисключающих позиций. Впервые обосновано естественное право».

Как видите, софистика совсем не бранное слово, а очень даже почетным было во времена оны. Притом, как следует из слишком сокращенной цитаты, софистика – это на 90 процентов современная юриспруденция и юридический факультет в одном слове. Так что к семантике слова софет мы ещё вернёмся, но уже и так ясно, что древнееврейский корень соф непосредственно связан с понятием суда.

Получив внедрение в свою среду правового поля от интервентской системы ещё на заре своей истории, представители лидирующих генотипов были этим полем структурированы в рамках культурных отличий от окрестных народов и первые на земле обрели такой элемент сущности как правосознание. Это сильно поспособствовало тому, что структурность их сообщества стала проявлять более эффективные качества, а внутривидовые отношения обрели чёткое понимание последствий. Далее лидирующий генотип стал уже сам формировать правовое поле для покорённых народов, дабы иметь возможность опосредованно моделировать юридическое поведение населения в своих интересах.

Правовое поле – это всего лишь инструмент, использовать который возможно с диаметрально разными последствиями. Тот вариант применения, который обрёлся в руках «четвёрочников» только усугублял положение коренного населения и способствовал правовому беспределу со стороны лидирующих генотипов лишь усугубляясь со временем в отношении покорённых народов. Сами «богоизбранные» всегда жили в рамках своего, древнего, первичного, данного интервентской системой «правового поля». Они и сейчас так живут, демонстративно наплевав на продекларированные для общества правовые нормы.

Моисей

Первое оружие на Земле это идеология. Так и первые представители лидирующего генотипа в начале своего пути в земли и народы были вооружены, помимо знания о торговых прибылях, доктриной иудаизма, которая не была дана им в законченной форме и со временем видоизменялась. Так как основной мотивацией экспансии выступало желание заработать, то лидерами в сообществе 422 генотипа были главы торговых семей. Именно они, собираясь периодически вместе, вырабатывали правила взаимодействия между собой, делили сферы влияния, как по территориям, так и по группам товаров. Первый состав синедриона  был представлен наиболее уважаемыми из них.

В скором времени доктрина иудаизма оформилась моральными заповедями и была узурпирована левитами, бывшими прислужниками глав торговых семей (коганов) в деле оправления культа семейному божеству – Элу. Бог стал один – Яхве, а заповеди содержали вперемешку мораль и литургию в одном флаконе. В итоге левиты перехватили идеологическую власть внутри генотипа, став учителями (раббаями) и, так как мораль стала делом религиозным, прихватили себе функции судей.

Шло время и становилось понятно, что моральные лозунги в заповедях действуют как мёртвому припарка, это и сегодня видно. Только их и вспоминают, когда попадают в тюрьму, и то не всегда, доказательством чему служит слово рецидив. А вот недостаточное внимание, уделённое в заповедях литургии богу Яхве, делало «четвёрочников» не защищёнными против верований и нравов встречных народов. И получалось, что первые торговцы стояли в раскоряку между моралью и Яхве, ибо требования были абсолютно разные: не обманывать («не произноси ложного свидетельства»), например, несовместимо с прибыльным товарооборотом. И тут же Яхве стоит, всё знает и укоризненно качает головой. Мораль и Яхве, получалось, мешали друг другу. Человек, как и всё живое, выбирает, где слаще. Вот и бог Яхве начал меркнуть на фоне давно померкших моральных заповедей. В итоге стал получаться ислам.

Торговля не стояла на месте, обороты увеличивались, расстояния тоже, росло число лиц участвующих в товарообороте (закупка, продажа, перевозка, хранение, изучение конъюктуры, реклама), а совесть у участников традиционно низка. И на всём протяжении товар переходит из рук в руки. Несомненно, что тогда и появилось понятие временной собственности на товар и правила передачи его из рук в руки. Это и было зачатком частного права. «Четвёрочники», живя разрозненно среди аборигенских племён, никогда не подчинялись имевшемуся там, местному публичному праву (всё принадлежит вождю). Собственного царя и государства у них никогда не было. Потому и понадобились им свои собственные суды, независимые от местных вождей.

Со временем, внедрившись в аборигенскую среду, представители лидирующих генотипов пошли во власть административную, ассимилируясь в элиту аборигенов, создали ислам из симбиоза местных верований из своей религиозной доктрины.  Постепенно внутрикорпоративные правила независимых и равноправных торговцев свёртывались как ненужные в новых условиях. В итоге на большей части планеты, в том числе и на «святой» Руси, восторжествовала, по сути, рабовладельческая форма правления, и действовало только публичное право (сыск и правёж). Власть не требует ежедневной работы ума, а только силы и идеологии. Поэтому ум, который был, от власти пропадает, а сила к старению власти иссякает.

Новоявленные религии становились пособниками владельцев первых государств. Наступил момент, когда с одной стороны эта тенденция стала заметна со всей очевидностью, а с другой стороны, это стало сильно мешать торговле и производству в городах, попавших под идеологический и военный контроль разбойников-правителей. Религии становились не только идеологией оболванивания аборигенов, что способствовало укреплению первых прагосударств, но и забрали в свои руки суд, в том числе и над торговцами, которые никогда никакому суду не подчинялись, кроме своего собственного (синедриона), где царствовало не гражданское (публичное) право, а частное право торговца.

Элита первых прагосударств состояла из разных колен лидирующего генотипа, где силовую власть представляли изгнанники из торгового племени, создавшие крупные банды из местных аборигенов. Экономический блок власти представляли немногочисленные торговцы, сильно сдружившиеся с первыми и ставшие у них «визирями» и «казначеями». Торговое племя, присосавшись к власти, перестает совершенствоваться, погрязает в гаремах. А несовершенное торговое племя – это ноль, вернее – потенциальные гои. Самые умные и успешные представители торгового племени, забравшись в султаны, цари  и около, стремятся передать власть не по уму, а по наследству. Наследственная власть деградирует, так как не обновляется новорожденным внеэлитным умом. Когда весь Восток стал покрываться первыми идеологическими государствами, появился Моисей.

Из Еврейской Энциклопедии, в части касающейся  Моисея следует, что он довольно много путешествовал, указываются Эфиопия и Египет. То есть сам лично  убедился в регрессе сородичей и отступлении от функциональных задач. Вот из статьи в ЕЭ: «Мидиан – четвертый из сыновей Авраама от Кетуры. Это имя производится от корня «суд» или «споры». … Мидианит Иитро предлагал Моисею реорганизовать суд. … По мнению некоторых исследователей это указывает на развитие правовых понятий среди этого народа. … В Медианите имеются следы древней культуры, главным образом широко развитого горнозаводского дела. … Страна Мидианитов лежала к востоку от Египта и к югу от Палестины. Птолемей упоминает в своей географии местность Мидиана на восточном берегу Красного моря».

Страна на восточном берегу Красного моря, лежащая к востоку от Египта и к югу от Палестины это, несомненно, древнейшая округа, включающая в себя Мекку и Медину, даты, основания которых историкам «неизвестны». Школьники знают, что медиана делит противоположную сторону треугольника посредине, что, по сути, соответствует посреднику. Первоначальный Древнееврейский суд и есть посредник в торговом или имущественном споре, так как торговля без частного права невозможна. Из той же Еврейской Энциклопедии следует, что первоначальное население Медины (по-арабски ранее Геджас и Ятриб) какие-то амаликитяне, которых «вытеснили» именно евреи, причем во времена Моисея. А вот с первыми мусульманами, появившимися на свет именно здесь, эти евреи жили, душа в душу. Тут только надо внести поправку, евреи никогда, нигде никого не вытесняли. Они всегда жили за счет своего внедрения в другие народы, паразитируя на его глупости.

Моисей озаботился чистотой торгового племени не по крови, а по функции. Основная идея Моисея состояла в том, чтобы распространить частное из среды лидирующих генотипов на все племена и народы и поставить его на службу всем людям против гражданского права вождей и государств, сбалансировав частное право с гражданским правом.

Для начала он коренным образом изменил религиозную доктрину, выкинув из неё все моральные заповеди и заменив их литургическими. Тем самым он отобрал у священников-шаманов право вершить самосуд. Более  того, теперь торговец-иудей в любой точке земли идентифицировался с себе подобными по кошерной пище. Ниже для наглядности представлена сравнительная таблица.

Первозаконие	Истинное   Второзаконие
1. Не поклоняйся иному богу	1.   Не поклоняйся иному богу
2. Не делай себе литых богов	2.   Не делай себе литых богов
3. Все первородные принадлежат мне	3.   Все первородные принадлежат мне
4. Шесть дней работай, а в седьмой день   отдыхай	4.   Шесть дней работай, а в седьмой день отдыхай
5. Почитай отца твоего и мать твою…	5.   Праздник опресноков соблюдай в месяц, когда заколосится хлеб
6. Не убивай	6.   Соблюдай праздник седьмиц, праздник первых плодов пшеничной жатвы и праздник   собирания плодов в конце года
7. Не прелюбодействуй	7.   Не изливай крови жертвы моей на квасной хлеб
8. Не кради	8.   Тук от праздничной жертвы моей не должен оставаться всю ночь до утра
9. Не произноси ложного свидетельства на   ближнего твоего	9.   Самые первые плоды земли твоей принеси в дом господа бога твоего
10.   Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни раба его, ни   рабыни его, ни вола его, ни осла его, ничего, что у ближнего твоего	10.   Не вари козленка в молоке матери его

Эта таблица не вяжется с общепринятым мнением, что в начале были только литургические заповеди, а только потом часть из них заменили на моральные. Почему-то историкам не хочется расположить по порядку законы иудаизма. В Библии записано, что Первозаконие содержало нравственные заповеди, а во Второзаконии их нет, оно целиком посвящено литургии. Да как же так? – кричат они, – разум человеческий должен совершенствоваться, мораль – это высшее достижение ума! И силовым порядком назначили, что Первозаконие это где одна литургия, а декалог с моральными заповедями назначили Второзаконием. Тем же силовым порядком назначили Библию ошибаться в этом вопросе. И у всех историков, выросших из христианских и исламских пелёнок, где как в истинном Первозаконии смешаны литургия и мораль (как мухи с котлетами), Первозаконие стало называться Второзаконием. При таком понятии мы сегодня и живём.

Вернёмся к Моисею. Повторим, внедрив истинное Второзаконие, он отобрал у шаманов-священников судебные функции, объявив им: «не судите да не судимы будите». Параллельно Моисей создал институт независимого суда на основе частного права, которому и были переданы функции, заниматься моралью, теперь отделённой от церкви.

И вот, вооружившись новой конструкцией устройства социума, Моисей с единомышленниками двинулся в «землю обетованную», а конкретно – на Босфор (он же Иордан). Там, с чистого листа был заложен город Византий (Дальний), позже Царь-Град, позже Константинополь, а теперь Стамбул. Хотя некоторые исследователи новой хронологии утверждают, что это и есть истинный Иерусалим, в переводе с древнееврейского «Город Святого Примирения».

Всем давно уже вдолблено в голову, что Моисей увлёк свой народ в пустыню и водил его там сорок лет. Но нигде не говорится, что «пустыня» по древнееврейски – это вовсе не пустыня, а что-то типа райского уголка. Вроде как Эдем. Главная особенность рая – это чистота во всех отношениях, в том числе и нравов. Тогда понятно, что ни кто нигде не ходил без дела. Моисей со своими сторонниками строил новое общество на Босфоре в райском уголке, по заранее продуманному плану на основе истинного Второзакония.

Общая суть Второзакония состоит, в общем, из двух пунктов: свободы вероисповедания и свободы человека.

Свобода вероисповедания это, по сути, как «плюрализм мнений» у Горбачёва. Так как Моисей был чистокровным «четвёрочником», то он из всего плюрализма для своего племени выбрал иудаизм, все остальные оттенки плюрализма, оставив на свободное усмотрение других народов. Именно поэтому во Второзаконии нет ни одной моральной заповеди, а только литургия Яхве, главной особенностью которой является кошерная пища. Чтоб «рыбак рыбака видел издалека». Это сильно поспособствовало тому, что разошедшееся по миру племя стало монолитным как камень.

Что касается аборигенских народов проживающих в районе Босфора, то они не молились разве что планете Плутон, так как о ней ещё было не известно. Ни кто их насильно религиям не обучал (в отличие от других мест на Земле), пустив это дело на самотёк.

Суд, организованный Моисеем на Босфоре, был выборным коллегиальным Судом, независимым ни от кого, в том числе и от Моисея. При этом, это был суд не наказательный, а соревновательный. Где судьи сидят полукругом, а перед ними соревнуются стороны, при этом местное население наблюдает за процессом с трибун. И перед судом стояли не только разбойники и жулики, но и церкви-храмы всех имеющихся верований, в том числе и иудейские.

Второзаконие Моисея действовало только в окрестностях Босфора, до Италии на запад, до Балкан на север, до Крыма на восток. Так же включая Палестину, устье Нила и Тунис. Весь остальной мир был под властью Первозакония, котлеты из литургии и морали, суть которой – несвобода вероисповедания и несвобода человека, но с гражданским правом вождя охаживать свой народ как ему вздумается. Естественно, если суд и право входят в состав религии согласно Первозаконию, то в суде не соревнования сторон, а наказание от имени религии или царя, которые назначают и платят судьям.

Свобода вероисповедания (по сути, свобода выбора жизненной доктрины, кому какая ближе) – это свобода выбора мнений и высказывания их, а свобода человека – это независимый, соревновательный Суд, который и определяет границы этих свобод и действует на основе Частного права.

Если рассматривать то, что создал Моисей на Босфоре с социальной точки зрения, то это была анархия. Сами смотрите: не было постоянных органов центральной власти, осуществлялся принцип единогласия, все окрестные поселения, входящие в торговый союз Византии могли самостоятельно заключать союзы с иноземными территориями. И немаловажно, что не было собственной армии (что Византию и погубило, но принципы дороже). Как пишут историки – «процветало наёмничество». В анархии Моисея, основанной на частном праве каждого подкреплённого независимым судом, ни кто не мог быть «забрит» на войну без собственной на то воли.

Моисей изъял из ведения иудаизма и из его производных религий мораль, передав ее независимому от религий суду. Таким образом, религии стали юридически равны между собой. Так как стали основываться только на чистом, любовном предпочтении к данному богу или их сонму. В результате просить от них жизненных благ было бесполезно. Боги стали глухими к таким просьбам, рекомендуя думать, трудиться и отвечать за дела между людьми только перед судом.

Чтобы заменить религиозную мораль, то есть отношения людей друг к другу, Моисей создал равный для всех суд. Моисей, понимал, что судить людские дела церквам – очень выгодно, и потому предупредил их: «Не судите и не судимы будете!». В итоге, церкви стали при нем такими же сторонами судебного процесса, как и простые граждане.

Этот факт должен был положить конец созданию государств на основе церкви и идеологии. Потому как весь Восток именно к этому способу укрепления разбойных государств начал переходить, ибо сдерживать освободительные движения оккупированных народов чисто силовыми методами стало уже невозможно.

Византия – не была даже простым государством, она была идейным торговым содружеством независимых городов и народов. Основанным на равноправной и взаимовыгодной торговле, регулируемой частным правом и независимым судом.

В результате этого, Босфор и его окрестности по Средиземноморью (Земля Обетованная), опередили все  окрестные азиатские страны, во главе с царями-султанами, по научно-техническому прогрессу и искусствам, примерно как самолет обгоняет телегу. Вот что такое независимый суд, отделенный, как от церкви, так и от «царской» власти.

Более древние культуры Востока остались далеко позади. Это очень обеспокоило разбойные государства Востока, результатом которого стал их посланец Христос, пришедший проповедовать Первозаконие. В итоге его предали суду, распяли и сбросили в Босфор (Об этом кратко в статье Ярослава Кеслера «Где был распят Христос и когда жил апостол Павел»).

Таким образом, Моисеева Византия – есть первая и последняя Анархия на Земле.

Убрать Моисея из истории, это как забыть сейчас вторую мировую войну. Но и то, что сделал Моисей на Земле, показать невозможно. Ведь именно он провозгласил впервые демократию и либерализм. Не только провозгласил, но и осуществил, в их первичном смысловом варианте в Византии древних греков-эллинов (богов). Нужно было извратить его дела. Это делалось и с помощью удлинения хронологии, и с помощью замены Первозакония на Второзаконие, пропаганды с упором на церковь-идеологию вместо упора на Справедливый и Независимый Суд, и сказки про «кровожадность» Моисея. И еще ряд исторических фальсификаций, некоторые будут представлены ниже.

Историки говорят, что закон и законопослушание родились в Древнем Риме. Это не правда, Древний Рим это миф. Закон и законопослушание родились там, где родился Моисей. Только закон и законопослушание по Моисею касалось только «четвёрочников». Все остальные – амхаарцы, обработчики земли, презренные люди, предназначенные служить рабами для них. Таким образом, «четвёрочники» – первые люди на Земле, познавшие закон. Иудаизм – закон религиозный, касающийся только идентификации их между собой по вере, частная или гражданская жизнь внутри лидирующего генотипа между собой бога Яхве не касалась. Именно поэтому был создан гражданский закон.

Первозаконие сложило в одну кучу религиозные и гражданские (моральные заповеди) законы. Моисей выбросил гражданские законы из иудаизма. Отныне у «четвёрочников» стали «котлеты – отдельно, мухи – отдельно». В иудейском Второзаконии, которое не надо путать с христианским Второзаконием (Оно – Первозаконие), не было уделено ни одной строчки гражданской жизни, включая кровную родню. Именно поэтому началось самостоятельное развитие гражданского закона и гражданская законопослушность. Древние «греки», которые больше половины состояли из евреев, продолжили гражданское законотворчество, отделенное от иудаизма, но, все-таки, настоящий гражданский закон, действующий поныне под названием прав человека, родился в Северной Европе благодаря борьбе против католического «возрождения». Эта борьба вылилась в лютеранство, протестантизм, кальвинизм, англиканство, и, в конечном счете, в Просвещение.

Дети Моисея

Босфор – это был единственный островок на Земле, где Второзаконие, истинное Второзаконие существовало. Больше его нигде не было на всей Земле. Византия интересовалась только прибыльной торговлей,  не претендуя ни на какие «земли» в своей собственности. Никакая столица им не была нужна в нынешнем понимании этого слова. Каждая базилика из их сотен была сама себе столица. Связывали эту «империю» только торговые пути, действовавшие по прямому своему назначению. И опасаться надо было только разбойников, а никак не государства и его властных полномочий.

На Босфоре стоял за тремя стенами Константинополь, перекинув железную цепь через пролив, и брал сумасшедшие пошлины за проезд. Это была видимо первая в мире таможня. Высочайшие прибыли и пошлины, полученные почти что ни за что, позволили самым интенсивным образом развивать науки и искусства.

Вооруженные Второзаконием, Моисеевы дети создали прекрасные города на морской акватории – Древнюю Грецию. И не только Древнюю Грецию, но и города-государства в Италии: Равенну, Венецию, Милан, Геную и так далее. Всё это работало как швейцарские часики. Только надо заметить, что никакой Древней Греции как государства, разумеется, не было. Каждый город был сам по себе, и связаны они между собой были только морскими торговыми путями. И культурой, которая зависит не от государства, а от общения.

Первейший «христианский» собор в Константинополе называется «св. Софии премудрости божией», такие же соборы в Киеве, Великом Новгороде и других российских местах называются просто «Софийскими» соборами, что так и хочется «перевести» как судебные соборы. София – это, скорее всего, не столько имя, сколько обозначение судейского чина.

Почему это вдруг главнейшие церкви посвящены, хотя и святой, но все-таки женщине, притом даже не Богородице? Мы настолько к этому привыкли, что даже не даем себе отчета, что это невыносимая глупость. Вернее даже, оскорбление самого Христа и его матушки. По логике, если церковь все-таки христианская, то главные церкви должны быть поставлены именно ему и его матери, не говоря уже о самом господе боге.

Планы христианских храмов, особенно древних, выглядят нарочито нерационально с инженерной точки зрения. Периметр их стен раза в два-три больше, чем нужно для этого же объема постройки при рациональной планировке. Тем более что это не вызывается литургической или еще какой-то необходимостью.

Софийский собор в Киеве (реконструкция)

Софийский собор в Константинополе

Приведенные на картинках храмы как будто состоят из кучи отдельных зданий, каждое из которых вроде бы само по себе, но кто-то их собрал, разновеликие и разновысокие в охапку.  Дураков нет ни сейчас, ни в древности. Лишнюю работу никто и никогда делать не будет. Именно для судов нужны дополнительные помещения (библиотека, совещательные комнаты, канцелярия и так далее). А сам зал заседаний суда на виду заинтересованных лиц и зевак, тогда будет то, что мы сегодня имеем в храмах. И именно тогда понадобится возвышающийся над общим полом помост для судей (амвон) и даже софиты для его освещения. В результате будет: софеты (Софии) на софе, освещаемые софитами.

У людей есть одна привычка, от которой очень трудно избавляться, эта привычка называется традицией. Насчет архитектуры храмов нужно рассуждать именно исходя из «непреодолимой» традиции. Если посмотреть на более поздние храмовые здания, то видно, что «куча отдельных зданий» здесь только обозначена контурами на фасаде, как совершенно необходимая дань традиции, тогда как на самом деле это уже одно здание, а не куча зданий, неизвестно зачем собранных вместе. Совершенно очевидно, что дань традиции только отмечена. Таков, например храм Христа Спасителя, построенный Лужковым по старым чертежам. Но чертежи-то эти всего лишь конца позапрошлого века.

Моисеево колено в Западной Европе более быстро преодолело эту традицию, превратив новые храмы в простой, но очень функциональный сарай. То же самое сделали на Ближнем Востоке и в Средней Азии, а несколько позже и в России.

Выходит, что первые церкви были отнюдь не церковными храмами, а всего лишь судами. И именно для судов нужны дополнительные помещения (библиотека, совещательные комнаты, канцелярия и так далее). А сам зал заседаний суда, притом на виду заинтересованных лиц и зевак, тогда будет то, что мы сегодня имеем в храмах. И ни бог, ни Христос, ни его мама тут совершенно не причём.

Есть на территории Греции ещё одно явление, не встречающееся более нигде. Это так называемые «древнегреческие театры». Ни одному народу на всей Земле кроме древних греков и «римлян» не пришло в голову построить театры в виде циклопических громад из камня, безумно дорогие и, в общем-то, совершенно никчемные. Все греческие города, в которых обнаружены «театры», в древности были важным центрами торговли и ремесла.

Чтобы хоть немного окупиться в таких театрах спектакли должны были идти с утра до ночи, сменяя друг друга. Притом, надо бы ещё постоянно обновлять репертуар, чтоб у народа не только не рябило в глазах, но не тошнило всех поголовно, не исключая заядлых театралов.  Ибо драматургов тогда было всего три, Эсхил, Софокл и Еврипид. Из всего этого можно сделать вывод, что театр древним грекам в нынешнем его понимании был совершенно не нужен. И все остальные народы, кроме греков, единодушно подтверждают эту мысль. Таких огромных театров более нигде в мире нет.

Реконструкция театра в Афинах, 5 век до н.э. («БСЭ»)

Театр в Пергаме, Греция

Все эти достаточно грандиозные сооружения, якобы предназначенные быть театром не выдерживают критики. Ибо в качестве утилитарного средства – театра им быть было еще слишком рано. Примерно так же, как космической медицине в ту же самую пору.

Читать далее Приложение 5-10